Actions

Work Header

Rating:
Archive Warning:
Category:
Fandoms:
Relationship:
Characters:
Additional Tags:
Language:
Русский
Stats:
Published:
2019-09-20
Completed:
2020-12-30
Words:
33,266
Chapters:
49/49
Comments:
214
Kudos:
640
Bookmarks:
70
Hits:
9,410

Цветные картинки

Summary:

Зарисовки о том, что могло бы быть, если бы Сяо Синчэнь снова оказался жив.

Chapter 1: 1.

Chapter Text

Некоторые полагают,
что сила заключается в упорстве,
но чаще сила — в прощении.

Герман Гессе

Где и когда это произошло, Сюэ Ян не запомнил. Места и даты давно перестали иметь для него значение, мельтешивший вокруг мир не вызывал ничего, кроме раздражения, апатичного, впрочем: даже если убьешь каждого, кого встретишь, просто за то, что смеет быть живым, следом придут другие.
Но даже теперь, измученный, больной, однорукий, Сюэ Ян все еще был опасен, и люди чувствовали это нутром, обходили стороной, отводили глаза, огибали его, как течение огибает камень. Все они были мелочны, малодушны, суетливы — тошнотворны.
Шел очередной бессмысленный день, который нужно было как-то прожить, чтобы ненадолго забыться сном. Сюэ Ян разделался с парой мелких дел и раздобыл денег — скорее по инерции, чем из желания. О том, что такое желание, он забыл. Он брел по залитой солнцем городской улочке, полной гнусного муравьиного копошения, и без интереса оглядывал вывески, разыскивая какую-нибудь таверну.
Когда в многоцветье толпы он заметил высокую фигуру в белом, то решил, что спит. Сердце, тем не менее, на секунду остановилось, потом сделало резкий болезненный скачок — и замерло в горле.
Странно, но белая фигура не исчезла, двигалась навстречу знакомой плавной походкой, медленно, слепо обходя прохожих. Над темноволосой головой покачивались на ветру бумажные фонарики, пестрели вывески. Сновали туда-сюда люди, на углу какая-то резкоголосая женщина бранила слугу, на пороге чайной лавки пересчитывал мелочь старик.
Даочжан — а это был даочжан — подходил все ближе. За его правым плечом поблескивала рукоять Шуанхуа. Вот он прошел мимо гостиницы, миновал чайную лавку, и старик, подняв голову, глянул на него с липким паучьим любопытством.
Кто-то — Сюэ Ян не заметил, кто — толкнул его в больное плечо и дорого поплатился бы за это, если бы Сюэ Ян не был занят.
Даочжан подошел ближе. Вот он на расстоянии вытянутой руки — видно, как лента, обмотанная вокруг глаз, отбрасывает узкую тень на щеку, как плывёт на краях рукавов едва заметный рыбный узор, как чуть колышутся на ветру пряди, выбившиеся из прически.
Правдой это оказаться не могло, но Сюэ Ян был согласен на помешательство.
Вот даочжан прошел мимо. Что-то сдавливало виски, вскипало под веками, жаждало выплеснуться наружу. А узкая белая фигура уже удалялась, смешиваясь с цветастой гомонливой толпой.
И внезапно Сюэ Ян вздрогнул, будто его ошпарило кипятком. И бросился следом, расталкивая неповоротливую человеческую декорацию, заслонившую от него даочжана. И догнал, и схватил за предплечье, с хриплым "Даочжан!", смешным всхлипом вырвавшимся из горла, упал на ослабевшие вдруг колени, вцепился в белую ткань, приник к головокружительно знакомому телу.
Мир опрокинулся в даочжана, как в воду — и пошел ко дну.
Даочжан был будто каменный, но Сюэ Ян чувствовал: он дышит, он теплый, он пахнет чистотой, какими-то травами, собой, — не сладковатым могильным духом, как раньше. Губы Сюэ Яна сами собой расплылись в улыбке, все внутри обожгло расплавленным, оглушительным счастьем, слишком большим для человека, нестерпимым, сминающим сознание, как бумагу в ладони.
Он вжался в белое тепло всем телом, спрятал лицо в мягкой ткани и больше ни о чем не хотел думать, ничего не хотел знать. Если бы его убили, если бы мир закончился, если бы небо упало на землю, ему не было бы дела.
Неизвестно, сколько времени прошло. Он очнулся только тогда, когда почувствовал, что даочжан положил руку ему на плечо. Пузырьками воздуха всплывали, врываясь в звенящую оглушенность, человеческие голоса, вопросы, смешки. Хотелось уничтожить всех, кто посмел вторгнуться в его сон, но Сюэ Ян был занят.
Он поднял голову. Склоненное к нему лицо даочжана было строгим, тревожным.
— Даочжан, — повторил Сюэ Ян.
— Господин заклинатель, вам мешает этот калека? — спросили сзади.
Сюэ Ян решил, что если ревнитель порядка не отстанет, то останется без головы. Но даочжан сказал — мягким, спокойным голосом даочжана:
— Нет, все хорошо. Простите. Это мой старый знакомый.
Неравнодушный прохожий направился по своим делам, и Сюэ Ян увидел краем глаза — в блестящем, расплывающемся свете дня, рекой текшем вокруг даочжана — обрюзглое презрительное лицо. Было плевать.
Даочжан склонил голову, осторожно ощупал плечи Сюэ Яна, его единственную руку, вцепившуюся в белую ткань. И строго сказал:
— Отпусти меня.
Сюэ Ян сам не знал, почему, но послушно разжал хватку, вглядываясь даочжану в лицо. Даочжан развернулся и пошел прочь.